Чиновники Канцелярии президента Польши забрали вчера крест с площади перед Президентским дворцом в президентскую часовню. Однако, по мнению публицистов главных польских ежедневных изданий, конфликт не закончился.
«Касательно этого вопроса Церковь, как и варшавские муниципальные власти, умыли руки, – пишет публицист «Газеты выборчей» Ярослав Курский. – Конечно же, все могло бы пройти и более достойно, однако этого не позволили самозванцы, называющие себя „защитниками” креста, а на самом деле являющимися фанатическими сторонниками Ярослава Качиньского. В чем же суть? Дело в том, что для Ярослава Качиньского этот крест – это политический бастион, а чувства близких жертв трагедии под Смоленском не имеют тут значения. Речь идет о постоянном отрицании демократического выбора президента Коморовского и отравлении общественного сознания ложным мнением о вине России в катастрофе и о теории заговора», – пишет Ярослав Курский.
Публицист «Жечпосполитой»  Пётр Габриэль обращает внимание на другую проблему происшедшего: «Или политики правящей Гражданской платформы представят предложения расположения памятника жертвам катастрофы под Смоленском в столице, а оппозиция из Права и справедливости захочет их рассматривать, или у нас будет усиливаться волна обвинений, которая с каждой неделей будет нас отдалять от атмосферы уважения к апрельской травме, которую мы сообща пережили», – пишет Пётр Габриэль.
**
Варшава должна была потихоньку договориться с Закаевым, чтобы он не приезжал – считает российский эксперт по вопросам Северного Кавказа Алексей Малашенко.
«Что сделать с Закаевым в Польше? – этот вопрос имеет, главным образом, политический, а не юридический характер, – пишет в комментарии на страницах «Газеты выборчей» Томаш Белецкий. – Поэтому правительство должно было принять политическое решение. Хватило бы заявления польского МИДа о том, что Польша уважает территориальную целостность России, при этом однозначно осуждает терроризм, в том числе чеченский. При этом Польша не разделяет мнения, что Закаев является террористом – и тут можно было бы сослаться на статус беженца, предоставленный ему нашим партнером по Евросоюзу Великобританией. Мы не изобретаем велосипед. Закаев, например, ездит в Страсбург, чтобы встретиться с членами Совета Европы – однако французской полиции не приходит в голову задерживать его. А протесты России при этом расценивается как своего рода дипломатический ритуал, не способный разрушить отношений между Парижем и Москвой», – пишет Томаш Белецкий на страницах «Газеты выборчей».
**
В «Жечпосполитой» читаем обширное интервью с Ахмедом Закаевом под названием «Преступления против чеченского народа не останутся безнаказанными».
«Сегодня Польша оказалась в центре международного скандала: на территории страны якобы пытали представителей Талибана, – отмечает в интервью премьер правительства Чеченской Республики на иммиграции. – Однако в то время, как мир осуждает американское правительство, обращая внимание на тюрьму в Гуантанамо, архивы в ООН и в Совете Европы забиты делами касательно пыток в Чечне, пыток намного более страшных: людей прижигают струей газа, подключают их к току, месяцами держат в затопленных подвалах. Эти пытки пережили тысячи людей в Чечне. Все следствия, в частности, следствие по делу недавних взрывов в московском метрополитене, у нас заканчиваются почти всегда одинаково: процесс проходит за закрытыми дверями, называется несколько фамилий случайных людей, которые пишут признания после пыток. Зато Запад гудит: чеченцы, мол, – это террористы. Однако это не совсем так. Манёвр с фундаментализацией Чечни, которой помогло существование группировки Доку Умарова, нужен Путину для того, чтобы заявить: там, где исламский фундаментализм, там и терроризм. Мол, мы являемся жертвами террора, причем международного, поэтому принаддлежим к международному сообществу, борющемуся с терроризмом. Ведь после атаки на Всемирный торговый центр Путин первым позвонил Бушу и, выражая сочувствие, потребовал, чтобы ситуацию в Чечне рассматривать с точки зрения борьбы с международным терроризмом. Тогдашний советник по делам госбезопасности Кондолиза Райс отказалась. Однако когда в этом году Доку Умаров взял ответственность за терракты в метро, Хиллари Клинтон заявила: у нас – общий враг. Это облегчило Путину действия в без того „путинизированном” обществе лидеров Запада», – отмечает Ахмед Закаев на старницах «Жечпосполитой».

игис